Поль гоген. гений, не дождавшийся славы – все о живописи
Содержание
Не в то время, не в том месте: гении, прославившиеся после смерти
Большую часть жизни Шуберт если не нуждался, то испытывал серьезные материальные трудности и часто не имел средств, чтобы купить нотную бумагу. В молодые годы его грошовой зарплаты учителя музыки оказалось недостаточно, чтобы жениться на своей избраннице Терезе Гром. Девушка не стала перечить матери и вышла замуж за кондитера.
Между тем, талант Шуберта, сына директора школы в пригороде Лихтенталя, дал о себе знать в самом раннем детстве. Мальчик самостоятельно научился играть на фортепиано, музицировал, прекрасно пел и по протекции двух придворных мастеров – Сальери и Эйблера – был приглашен в императорский хор, где вскоре получил повышение – пост первой скрипки.
Став старше, Шуберт покинул капеллу из-за ломавшегося голоса и получил место преподавателя музыки. В это не самое лучшее для себя время он писал произведения с невероятной скоростью: так, в один из самых продуктивных своих годов, 1815-й, он создал более сотни песен (иногда писал по 5 – 8 в день), полдюжины опер и оперетт, несколько симфоний и церковных произведений.
“Я сочиняю каждое утро, когда я кончаю одну пьесу, я начинаю другую”, — отзывался Шуберт о своей работе.
Обратите внимание
Но при жизни мир знал Шуберта только как автора песен. Будучи в Вене Шуберт получил признание в музыкальных кругах – но прежде всего как “легкий” композитор, вечера музыки которого сопровождались развлечениями, шутками и беседой с публикой. За всю жизнь усилиями друзей был организован один-единственный его концерт.
Всю жизнь писавший “в стол”, Шуберт умер в 1828 году в возрасте 31 года после двухнедельной лихорадки. Эпитафия на его могиле красноречиво резюмировала жизненный путь:
“Здесь музыка похоронила не только богатое сокровище, но и несметные надежды”.
“Открытие” Шуберта произошло спустя десять лет после смерти. “Большая симфония” увидела свет в 1838-м году, когда ее во время визита в Вену обнаружил немецкий композитор Роберт Шуман и увез с собой в Лейпциг, где произведение исполнил Мендельсон.
Еще семь симфоний, несколько опер и месс сорок лет спустя нашли Джордж Гроув и Артур Салливан.
Так начался интерес мира к наследию композитора, который подхватили и усилили Ференц Лист, Антонин Воржак, Гектор Берлиоз, Антон Брукнер, а позже — Бенджамин Бриттен, Рихард Штраус и Джордж Крам.
Ян Вермеер: делфтский сфинкс
Голландец Ян Вермеер был открыт заново лишь в XIX столетии (почти 200 лет спустя), а свои дни закончил в нищете. Все произведения создателя “Девушки с жемчужной сережкой” его жена была вынуждена продать, чтобы оплатить долги кредиторам, а спустя какое-то время имя художника забылось окончательно.
Позже чтобы продать картины, владельцы нередко меняли подписи на полотнах Вермеера, что еще больше запутало аттрибуцию его работ. Так, знаменитую “Девушку, читающую письмо у открытого окна” в 1724-м году саксонский курфюрст Август III купил в полной уверенности, что приобретает полотно Рембрандта.
При жизни Вермеер являлся уважаемым живописцем, писавшим в основном на заказ, а его мастерская в Делфте была одной из местных достопримечательностей, куда непременно захаживали приезжие ценители искусства.
Положение художника и его семьи резко ухудшилось с началом войны между Голландией и Францией в 1672-м году.
Важно
Вермеер, который всегда работал медленно и создавал по два-три полотна в год, мало заботясь об интересах рынка, потерял возможность продавать по достойной цене даже эти, немногочисленные, картины.
Ян Вермеер. Девушка с жемчужной сережкой. Около 1665-1667 годов
Французский путешественник Бальтазар де Монкони, посетивший Голландию в начале 70-х годов XVII века, писал в дневнике:
“Я был представлен художнику Вермееру в Делфте, но тот не имел в своем доме ни одной собственной картины. Мы, однако, обнаружили одну у пекаря, который купил эту работу за сотню ливров. Я же думаю, что и шесть пистолей было бы слишком высокой ценой”.
Бесценный голландец >>
Вермеер умер в 1675-м году от сердечного приступа и оказался забыт современниками на два столетия.
Всемирная слава Вермеера совпала с расцветом импрессионизма, который отказывался от темных тонов академического стиля в пользу яркой палитры, делал главным объектом внимания свет.
Если современники разглядели в Вермеере выдающегося портретиста, то потомки — гениального новатора, который поднял живопись на новую высоту и, не оставив после себя ни одного ученика, спустя столетия оказался “предтечей” импрессионизма.
Первооткрывателем Вермеера стал Теофиль Торе – искусствовед и политик, который проявлял большой интерес к голландской живописи XVII века, много путешествовал по Европе и в одну из поездок наткнулся на полотно под названием “Вид Делфта”.
Торе поспешил разыскать другие работы неизвестного художника, а позже опубликовал ряд статей (под взятым в эмиграции псевдонимом Уильям Бурже), в которых поставил живописца в один ряд с другими выдающимися голландцами.
Это Торе назвал Вермеера “Дельфтским сфинксом” — из-за числа загадок, оставшихся после мастера и обеспечивших ему дополнительный интерес публики.
Эдгар Аллан По: брат проклятых поэтов
“Отец” детектива и один из основоположников жанра ужасов. Мрачный тип, страдавший психическими расстройствами и писавший книги, в полной мере отразившие сумерки его страдающей души… Такой портрет рисует воображение при упоминании имени Эдгара Аллана По, чья жизнь, в самом деле – неиссякаемый источник тайн и “сенсаций”, многие из которых, правда, так и останутся жить в качестве мифов.
Эдгар Аллан По: два века нераскрытых тайн >>
Совет
Он с детства мечтал стать писателем как обожаемый им Байрон, а свои первые произведения записывал на листах бухгалтерских книг в конторе приемного отца Джона Аллана.
Настоящая история писателя сама достойна книги: его родители, бродячие артисты, погибли, когда мальчику было пять лет, детство и юность он провел в приемной семье, но его отношения с отцом, по одной из версий, были не самыми радужными.
Став старше, По уехал учиться в только открывшийся университет в Ричмонде, но быстро вылетел, проиграв в азартные игры немалое количество денег, и ушел в армию. По делал попытки найти общий язык с родными, но его мачеха вскоре умерла, и он ее так и не увидел, а примирение с Алланом оказалось временным.
Эдгар Аллан По
Начало мифу про Эдгара По положил сам писатель: про свою юность он рассказывал, что вслед за Байроном хотел попасть в Грецию, чтобы принять участие в освободительной войне, но добрался только до Санкт-Петербурга. Позже биографы опровергли его байку и доказали, что в северной столице будущий писатель оказаться никак не мог.
Самая трагичная и загадочная страница жизни литератора – его отношения с женщинами и потеря супруги Виргинии Клемм. Писатель женился на девушке, когда той было 13, а ему — 27. Когда 27 исполнилось самой Виргинии, она умерла от чахотки.
До сих пор неясно, какие отношения – любовные или просто дружеские – их связывали, но, как бы то ни было, убитый горем писатель пережил свою возлюбленную всего на полтора года и умер в сорок лет при загадочных обстоятельствах, так и не дождавшись признания.
Объявленный после смерти одним из лучших писателей, творивших на английском, при жизни же По тщетно пытался заработать хоть что-то на сборниках рассказов и стихов, и если и имел какую-то славу, то скорее как едкий критик, в пух и прах разносивший чужие книги.
Собственным произведениям По, время от времени появлявшимся в печати, тоже доставалось прилично: это сегодня о писателе говорят как о родоначальнике детективного жанра, научной фантастики и вмести с Мэри Шелли и Брэмом Стокером — книг ужасов, а при жизни для писателя у критиков находилось больше претензий, нежели похвал. Вот типичные: бесконечные назидания, бесконечные рассуждения обо всем, что занимало его фантазию, “провалы” в сюжете и в конечном итоге, отсутствие “чувства читателя”.
Обратите внимание
Впрочем, именно смерть способствовала росту продаж его книг в американских магазинах.
Дело в том, что после смерти писателя его недруг (а благодаря непростому характеру и рецензиям у писателя их было достаточно) издатель и редактор Руфус Грисуолд опубликовал мемуары, в которых объявил литератора законченным негодяем и психопатом. К его удивлению, закончилось все тем, что публика кинулась покупать книги По, чтобы “воочию” убедиться в странностях его характера и судьбы.
Настоящая же слава По началась с Европы, где для нее много сделал Бодлер, почувствовавший духовное родство с автором. Его темное мистическое стихотворение “Ворон” пришлось ко двору и французским проклятым поэтам, и нашим символистам.
Вот, наконец, последний штрих к “мистическому образу”: каждый год в день рождения писателя на его могилу в Балтиморе приходит загадочный поклонник, чье лицо скрыто капюшоном, молча кладет на его могилу три розы, ставит бутылку коньяка и так же безмолвно уходит прочь.
Его ежегодные с 1930-го года “явления” — традиция, которую, несмотря на армию любопытствующих, никто не стремится нарушить.
Франц Кафка: одинокий затворник
При жизни Франц Кафка напечатал несколько рассказов и ни одного романа, а после того, как его главные произведения увидели свет, стал одним из важнейших писателей XX столетия.
По этим произведениям и дневникам, а также воспоминаниям близкого друга писателя Макса Брода, мы и судим о Кафке. Перед нами – фигура страдающая. Болезненный, неуверенный в себе человек, находившийся не в ладу с миром и, что немаловажно, отцом — виновником львиной доли его комплексов и несчастий.
“Я неспособен переносить тревоги и, вероятно, для того и создан, чтобы погибнуть от тревог. Когда я достаточно ослабею — а этого не придется долго ждать, — наверное, достаточно будет малейшей тревоги, чтобы выбить меня из колеи”. (из дневников Кафки)
Но это – беспокойная внутренняя жизнь, внешне не изобиловавшая яркими событиями вроде далеких путешествий.
Важно
Франц Кафка родился в Праге в еврейской семье, учился в Карловом университете, где получил степень доктора права, и большую часть жизни прослужил чиновником в страховом ведомстве, которое, судя по личным записям, ненавидел до глубины души.
Когда наступал ночь, Кафка садился за стол и писал свои наполненные ощущением абсурда книги, действие которых происходило словно во сне – алогично, страшно, мучительно неясно.
“Только неистово писать ночами — вот чего я хочу. И умереть от этого или сойти с ума…” (из писем)
Франц Кафка
Было в жизни Кафки несколько неудачных отношений, три расторгнутые помолвки. После смерти все произведения “анонимного” писателя должны были быть преданы огню.
Часть своих работ Кафка отдал возлюбленной Доре Димант (и та сожгла их, хотя не все), часть – Максу Броду, который не выполнил воли друга (впрочем, по его словам, и обещаний никаких не давал) и со временем опубликовал “Процесс”, “Замок” и “Америку”, а также личные дневники писателя.
Подлинного пика популярность писателя достигла в 1940-1950-е годы, а теми, кто много сделал для осмысления творчества писателя, стали Камю, Сартр, Саррот, Политцер и, конечно, сам Брод.
Спустя годы появились и скептики, неуверенные, что материалы, которыми мы располагаем, складываются в достоверный образ Кафки-человека.
Так, чешский писатель Милан Кундер разозлился на Брода за его романтический, искаженный, по мнению литератора, взгляд на Кафку.
А не так давно много шума наделала книга Джеймска Хоуса “Постигая Кафку”, который решил “приземлить” образ святого страдальца неожиданными фактами, заявив, например, что писатель выписывал порножурналы и захаживал в бордели.
“Ученые делают вид, что этих материалов не существует. Индустрия Кафки не хочет знать подобного о своем идоле”, — уверяет Хоус под неодобрительнй гул научного сообщества.
Совет
У тех, кто развенчивает мифы, шансов на внимание публики ничуть не меньше, чем у тех, кто их создает.
Подготовила Тамара Бараненкова
Трагичная история жизни художника Поля Гогена
В возрасте 54 лет, 8 мая 1903 года от тяжелой продолжительной болезни умирает почти никому не нужный французский художник Поль Гоген. Далеко не всегда в жизни бывают хэппиэнды. Хоть ты из кожи лезь, работай без устали каждый день без выходных, хоть железно верь в свой успех и будь предан своему делу, а ничего в итоге все равно не получишь.
«Неудачи преследуют меня с самого детства. Я никогда не знал ни счастья, ни радости, всегда одни только напасти.
И я восклицаю: «Господи, если ты существуешь, я обвиняю тебя в несправедливости и жестокости», — писал Поль Гоген, находясь в процессе создания своей самой знаменитой картины «Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?», написав которую, он предпринял попытку самоубийства.
Художник Поль Гоген
Но начнем нашу историю с далекого 1884 года, когда Париж погружается в жестокий финансовый кризис. Поль Гоген тогда работал маклером на бирже, также как и знаменитый Билл Уилсон в свое время. Сорвав несколько важных сделок подряд, наш герой оказался на улице и абсолютно не предпринял никаких попыток, чтобы вернуться назад или найти себе новую работу.
На самом деле он давно ждал подходящего момента, чтобы бросить все и заняться тем, что вызывало у него искреннюю радость и страсть — живописью. Он серьезно рисковал, поскольку во-первых был всего лишь любителем, а во-вторых писал картины в новом малопопулярном импрессионистском стиле, который не пользовался спросом у обывателей.
Через год своего свободного плавания Поль Гоген успел основательно обнищать.
Суровая зима 1885 года заставила его жену с детьми уехать к своим родителям в Данию, а Гогена работать рекламным расклейщиком, чтобы хоть как-то прокормиться. Он сетовал на то, что борьба за кусок хлеба лишает его сил и времени заниматься тем, что он действительно любит, он не может рисовать.
Именно тогда он захотел уехать в теплые экзотические страны, которые маячили в его сознании как оплот счастья, романтики и счастливой жизни. Гуляя по всемирной выставке в Париже, наблюдая за восточной культурой, ритуальными танцами индонезиек на картинах, он твердо решил покинуть «загнивающий запад», который не признает его и не дает развернуться его широкому таланту.
В качестве своего пункта назначения Поль Гоген выбрал сказочный экзотический Таити, полагая что там сможет обрести свое счастье.
Художник Поль Гоген
Обратите внимание
В 1891 году Поль наконец-то осуществляет свою мечту, оказавшись на сказочном экзотическом острове. Но найдет ли он там свое счастье? Попав в тропический рай, Гоген обретает неслыханное вдохновение и начинает писать картину за картиной. За 1892 год художник нарисовал более 80 полотен.
Получив теплый прием властей из Папеэте, которые поначалу подозревали, что это некий ревизор из метрополии, Гоген не смог сохранить за собой этот образ. В его характере читалась надменность, самовлюбленность, заносчивость и высокомерие.
Биографы утверждают, что причиной этой излишней самоуверенности была несокрушимая вера в себя и свой талант. У Гогена было твердое убеждение, что он — великий художник. С одной стороны это помогало ему переносить тяжелейшие испытания, которые выпадали на его долю, а с другой это наживало ему немало врагов.
Так и произошло с ним на Таити, когда первый же заказанный портрет от богатой представительницы местных элит был жестко забракован ею. Получается, что как художник, он был весьма своеобразен и его работы не создавали нужного впечатления в глазах обывателей.
После этого та дама разнесла по городу слух, что у приезжего художника нет ни таланта, ни малейшего мастерства. Нужно ли говорить, что после этого случая больше никто не заказывал у Гогена портреты, а это являлось основным, за счет чего тот собирался получать доход.
Вдобавок у Гогена сильно ухудшилось физическое состояние, все указывало на сифилис во второй стадии, который он подцепил еще давно в Париже. Лечение в местной больнице обходилось ему в 12 франков в день, а финансы стремительно таяли. Вскоре деньги совсем закончились, а доходов в ближайшем будущем не предполагалось.
Ему даже пришлось подать прошение, чтобы его транспортировали обратно в Париж за государственный счет. Но каким-то чудом, пока это прошение шло с Таити во Францию, жизнь Поля Гогена стала потихоньку налаживаться. Болезнь отступила, а он сам неожиданно получил несколько заказов на портреты и даже обзавелся молодой таитянской женой.
Но все это продлилось недолго, через какое-то время и болезнь, и нищета вернулись с новой силой. Художник впал в сильную депрессию и отчаяние. С огромным трудом Гоген возвращается во Францию, где собирается устроить большую выставку своих работ. До самого последнего момента он твердо верил, что его ждет неслыханный успех, самый настоящий триумф.
Важно
Он верил, что его решение уехать и писать картины на Таити было одним из ключевых звеньев его будущего успеха, и сейчас общественность обязательно признает его талант.
Художник Поль Гоген
И что он получил в итоге? Презрительные, высокомерные, равнодушные взгляды обывателей, которые искренне не понимали необычный стиль художника. Это был полнейший провал.
Когда общественность отказалась признать его гений, он уехал в тропические края, чтобы по возвращении триумфально предстать перед всеми, кто его недооценивал, в своем блистательном величии. Он убеждал себя, пусть его отъезд из Парижа был сродни бегству, зато возвращение будет победой.
Вместо этого он получил очередной оглушительный удар. Газеты представили Гогена на голову больным человеком, который издевается и над искусством, и над природой, которую изображает.
С трудом пережив такие издевательства над своим самолюбием, он решил больше не гоняться за славой и уже не питал надежд получить признание публики.
Как он говорил тогда, что уедет обратно на тропические острова, будет жить в спокойствии, рисовать перестанет совсем, разве что только для личного удовольствия. И не надо будет больше никогда воевать с идиотами.
Друзья уговаривали его остаться, но в 1895 году художник уехал обратно на Таити, несмотря на все лишения, нищету и беды, которые ему довелось там пережить.
Оказавшись снова в Папеэте, над ним как злой рок снова нависла болезнь, нищета и отсутствие признания. Картины, которые художник оставил в Париже с целью их распродажи, все равно никто не покупал. А на Таити он и вовсе оказался никому не нужен.
Совет
Без того далеко не праздное существование Гогена было омрачено ужасной новостью. Его 19-летняя дочь умерла, возможно это был единственный человек, которого он любил за всю жизнь. Эта новость окончательно сломала его.
Гоген написал тогда, что он до такой степени привык к постоянным несчастьям и неудачам, что вообще перестал чувствовать и боль, и радость. Вообще ничего. Но постепенно боль проникала все глубже и глубже в душу, так что сейчас он полностью уничтожен.
Он всерьез начинал верить, что какое-то злейшее существо на небесах постоянно следит за ним и закидывает его несчастьями, чтобы никогда не было ему покоя на земле.
Проблемы со здоровьем усугубились до такой степени, что все ноги покрылись язвами, дикие боли не давали спать, потом воспалились глаза. В таком состоянии было просто невозможно работать. Болеутоляющие дурманили сознание, голова кружилась, поднималась высокая температура.
Между обострениями приступов сильных болей и головокружения, он медленно, но упрямо создавал свое легендарное творение «Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?», которое его потомки потом признают духовным завещанием. Люди даже близко не подходили к его дому, шарахаясь от него, как от проклятого, зараженного проказой места.
Они и вправду думали, что Гоген болен проказой, но это было не так.
Художник Поль Гоген
«Господи, если ты существуешь, я обвиняю тебя в несправедливости и жестокости», восклицал Гоген незадолго перед своим самоубийством. Многие даже хотели, чтобы это произошло побыстрее.
Но как выяснилось, не смотря на богатырскую дозу мышьяка, которую принял художник далеко от дома, он сумел выжить, поскольку организм отторгнул такую дозу яда.
Обессилевший, он уснул, а когда пробудился, кое-как добрался ползком до своего дома.
Он молил бога о смерти, но вместо этого его здоровье улучшилось. Решив построить себе большой и удобный дом, он взял огромный кредит в банке, все еще продолжая надеяться, что его картины вот-вот начнут раскупать во Франции. Как бы не так. Чтобы хоть как-то отдавать долги, он устроился на работу журналистом, причем добился серьезных успехов и его дела пошли в гору.
Обратите внимание
Он сумел отдать долги и встать на ноги. Но ничего радостного в этом Гоген особо не видел, поскольку работа не давала ему создавать картины, а именно в этом он видел свое основное призвание. В результате он на целых два года был оторван от своего любимого занятия. Внезапно «небеса прорвало» и Гогену пришел из Парижа чек на тысячу франков, наконец-то кто-то купил несколько его картин.
Стараниями некого Амбруаза Воллара, который непонятно как, но умудрялся продавать картины Поля Гогена, наш герой наконец-то сумел оставить работу и вернуться к живописи. Впоследствии Воллар стал постоянным спонсором Гогена, высылая ему по 300 франков каждый месяц, в обмен на железное право выкупать определенное число его картин в год по фиксированной цене.
Это то, то о чем Поль Гоген мечтал всю свою жизнь.
Обретя наконец финансовую независимость, он решил что пора бы осуществить свою давнюю мечту и переехать на Маркизские острова, построить там большой дом и начать жить так, как всегда мечтал. Так оно и произошло, он очень много работал, а в свободное время отдыхал с друзьями.
Однако идиллия не продлилась слишком долго. Вернулась болезнь, и самочувствие художника стало стремительно ухудшаться.
Боли в ногах были настолько невыносимыми, что он прибегнул к помощи морфия, который стал употреблять в опасной дозировке, тщетно надеясь заглушить страдания…
Пустой пузырек из под опиумной настойки впоследствии обнаружили около его кровати. Возможно, Гоген случайно или преднамеренно выпил слишком большую дозу.
Через несколько недель в Париж было отправлено письмо, в котором местный епископ докладывал своему начальству, что единственным событием в их краях стала смерть недостойного человека по имени Гоген, который был бездарным художником и врагом всего благопристойного.
Слава пришла к художнику после его смерти. В 1906 году в Париже было выставлено 227 его работ.
Важно
Его полотно «Когда свадьба» является на данный момент самой дорогой в мире проданной картиной, ушедшей в 2015 году с аукциона за 300 миллионов долларов. Ближайший конкурент отстает аж на целых 50 миллионов $.
Именно жизнь Поля Гогена легла за основу одной из самых известных вдохновляющих книг в мире Луна и грош Соммерсета Моэма. В честь художника даже назвали кратер на Меркурии.
Также про него снято несколько художественных фильмов, среди которых Волк на пороге 1986 года и Найденный рай 2003 года, из которого я взял картинку для превью. Готовил я для вас данный материал под этот великолепный трек:
Вам также может быть интересно:
Жизнь и смерть Поля Гогена, проклятого художника
8 мая 1903 года умер художник Поль Гоген
«Невезение преследует меня с самого детства. Я никогда не знал ни счастья, ни радости, одни напасти.
И я восклицаю: «Господи, если ты есть, я обвиняю тебя в несправедливости и жестокости», — писал Поль Гоген, создавая свою самую знаменитую картину «Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?».
Написав которую, он предпринял попытку самоубийства. Действительно, над ним будто бы висел всю жизнь какой-то неумолимый злой рок.
Биржевой маклер
Все началось просто: он бросил работу. Биржевому маклеру Полю Гогену надоело заниматься всей этой суетой. К тому же в 1884 году Париж погрузился в финансовый кризис. Несколько сорванных сделок, пара громких скандалов – и вот Гоген на улице.
Впрочем, он давно уже искал повод погрузиться с головой в живопись. Превратить это свое давнее хобби в профессию.
Конечно, это была полнейшая авантюра. Во-первых, Гогену было далеко еще до творческой зрелости. Во-вторых, новомодные импрессионистские картины, которые он писал, не пользовались у публики ни малейшим спросом. Поэтому закономерно, что через год своей художнической «карьеры» Гоген уже основательно обнищал.
В Париже стоит холодная зима 1885-86 года, жена с детьми уехала к родителям, в Копенгаген, Гоген голодает. Чтобы хоть как-то прокормиться, работает за гроши расклейщиком афиш. «Что действительно делает нужду ужасной — она мешает работать, и разум заходит в тупик, – вспоминал он позже.
– Это прежде всего относится к жизни в Париже и прочих больших городах, где борьба за кусок хлеба отнимает три четверти вашего времени и половину энергии».
Именно тогда у Гогена возникла идея уехать куда-нибудь в теплые страны, жизнь в которых представлялась ему овеянной романтическим ореолом первозданной красоты, чистоты и свободы. К тому же он полагал, что там почти не надо будет зарабатывать на хлеб.
Райские острова
Совет
В мае 1889 года, слоняясь по огромной Всемирной выставке в Париже, Гоген попадает в зал, уставленный образцами восточной скульптуры. Осматривает этнографическую экспозицию, наблюдает ритуальные танцы в исполнении грациозных индонезиек. И с новой силой загорается в нем идея уехать прочь.
Куда-нибудь подальше из Европы, в теплые края. В одном из его писем того времени читаем: «Весь Восток и запечатленная золотыми буквами в его искусстве глубокая философия, все это заслуживает изучения, и я верю, что обрету там новые силы.
Современный Запад прогнил, но человек геркулесова склада может, подобно Антею, почерпнуть свежую энергию, прикоснувшись к тамошней земле».
Выбор пал на Таити. Изданный министерством колоний официальный справочник, посвященный острову, рисовал райскую жизнь.
Вдохновленный справочником, Гоген в одном из писем того времени сообщает: «Вскоре я уезжаю на Таити, маленький островок в Южных морях, где можно жить без денег.
Я твердо намерен забыть свое жалкое прошлое, писать свободно, как мне хочется, не думая о славе, и в конце концов умереть там, забытым всеми здесь в Европе».
Одно за другим шлёт он прошения в правительственные инстанции, желая получить «официальную миссию»: «Я хочу, – писал он министру колоний, – отправиться на Таити и написать ряд картин в этом краю, дух и краски которого считаю своей задачей увековечить». И в конце концов эту «официальную миссию» он получил. Миссия обеспечивала скидки на недешевый проезд до неблизкого Таити. И только.
К нам едет ревизор!
Впрочем, нет, не только. Губернатор острова получил из министерства колоний письмо об «официальной миссии». В итоге первое время Гогену был обеспечен там весьма хороший прием. Местные чиновники подозревали даже поначалу, что никакой он вовсе не художник, а скрывающийся под маской художника инспектор из метрополии.
Обратите внимание
Его даже приняли в члены «Сёркл Милитер», мужского клуба для избранных, куда обычно брали только офицеров и высших чиновников.
Но длилась вся эта тихоокеанская гоголевщина недолго. Гоген не сумел поддержать это первое впечатление. По свидетельству современников, одной из главных черт его характера была некая странная надменность.
Он часто казался высокомерным, заносчивым и самовлюбленным.
Биографы полагают, что причиной этой самоуверенности была нерушимая вера в свой талант и призвание. Твердое убеждение, что он – великий художник. С одной стороны, эта вера всегда позволяла ему быть оптимистом, выдерживать самые тяжкие испытания.
Но эта же вера была и причиной многочисленных конфликтов. Гоген частенько наживал себе врагов. И вот именно это стало происходить с ним вскоре после его приезда на Таити.
Вдобавок довольно быстро выяснилось, что как художник он – весьма своеобразен. Первый же заказанный ему портрет произвел ужасное впечатление.
Загвоздка крылась в том, что Гоген, желая не отпугнуть людей, попытался быть проще, то есть – работал в сугубо реалистической манере, а потому придал носу заказчицы натуральный красный цвет. Заказчица посчитала это издевательской карикатурой, упрятала картину на чердак, а по городу разнесся слух, будто у Гогена нет ни такта, ни дарования.
Естественно, после этого никто из обеспеченных жителей таитянской столицы не хотел стать его новой «жертвой». А ведь он делал большую ставку на портреты. Надеялся, что это станет для него главным источником дохода.
Разочарованный Гоген писал: «Это была Европа — Европа, от которой я уехал, только еще хуже, с колониальным снобизмом и гротескным до карикатурности подражанием нашим обычаям, модам, порокам и безумствам».
Плоды цивилизации
После случая с портретом Гоген решил как можно скорее покинуть город, и осуществить, наконец, то, ради чего обогнул половину земного шара: изучать и писать настоящих, неиспорченных дикарей. Дело в том, что Папеэте, столица Таити, крайнее разочаровала Гогена. В сущности, он опоздал сюда лет на сто.
Важно
Миссионеры, торговцы и прочие представители цивилизации уже давно сделали свое омерзительное дело: вместо красивого селения с живописными хижинами Гогена встретили шеренги лавок и кабаков, а также безобразные, неоштукатуренные кирпичные дома.
Полинезийцы ничуть не походили на голых Ев и диких Геркулесов, которых представлял себе Гоген. Их успели уже как следует отцивилизовать.
Все это стало для Коке (так называли Гогена таитяне) серьезным разочарованием.
И когда он узнал, что если убраться из столицы, то можно еще обнаружить на окраинах острова прежнюю жизнь, он, разумеется, стал стремиться это сделать.
Однако отъезд состоялся не сразу, Гогену помешало непредвиденное обстоятельство: болезнь. Очень сильное кровоизлияние и сердечные боли. Все симптомы указывали на сифилис во второй стадии. Вторая стадия означала, что Гоген заразился много лет назад, еще во Франции. А тут, на Таити, течение болезни было лишь ускорено бурной и далеко не здоровой жизнью, которую он стал вести.
А, надо сказать, что расплевавшись с чиновничьей элитой, он всецело окунулся в простонародные развлечения: регулярно посещал вечеринки бесшабашных таитян и так называемый «мясной рынок», где можно было всегда без проблем найти себе красотку на час.
При этом, конечно же, для Гогена общение с туземцами было в первую очередь отличной возможностью наблюдать и зарисовывать все то новое, что он видел.
Пребывание в больнице стоило Гогену 12 франков в день, деньги таяли, как лёд в тропиках. В Папеэте вообще стоимость жизни оказалась выше, чем в Париже. Да и Гоген – любил жить на широкую ногу. Все привезенные из Франции деньги кончились. Новых доходов не предвиделось.
В поисках дикарей
Как-то в Папеэте Гоген познакомился с одним из областных вождей Таити. Вождь отличался редкой лояльностью к французам и свободно говорил на их языке. Получив приглашение пожить в подчиненной своему новому другу области Таити, Гоген с радостью согласился. И не прогадал: то была одна из самых красивых областей острова.
Гоген поселился в обычной таитянской хижине из бамбука, с лиственной крышей.
Совет
Первое время он был счастлив и написал два десятка картин: «Было так просто писать вещи такими, какими я их видел, класть без намеренного расчета красную краску рядом с синей.
Меня завораживали золотистые фигуры в речушках или на берегу моря. Что мешало мне передать на холсте это торжество солнца? Только закоренелая европейская традиция. Только оковы страха, присущего выродившемуся народу!»
К сожалению, долго такое счастье продолжаться не могло. Вождь не собирался брать художника на баланс, а европейцу, не владеющему землей и не знающему таитянского земледелия, прокормиться было в этих краях невозможно. Он не умел ни охотиться, ни ловить рыбу. И даже если бы со временем научился, то все его время уходило бы на это, – ему бы просто было некогда писать.
Гоген оказался в финансовом тупике. Денег реально ни на что не хватало. В итоге он вынужден был просить, чтобы его отправили домой за государственный счет. Правда, пока прошение шло с Таити во Францию, жизнь вроде бы стала налаживаться: Гоген умудрился-таки получить кое-какие заказы на портреты, а также обзавестись супругой – четырнадцатилетней таитянкой по имени Теха’амана.
«Я снова начал работать, и мой дом стал обителью счастья. По утрам, когда всходило солнце, мое жилье наполнялось ярким светом. Лицо Теха’аманы сияло, словно золотое, озаряя все вокруг, и мы шли на речку и купались вместе, просто и непринужденно, как в садах Эдема. Я больше не различал добра и зла. Все было прекрасно, все было замечательно».
Полный провал
Дальше была нищета вперемежку со счастьем, голод, обострение болезни, отчаянье и эпизодическая финансовая подпитка от продажи картин на родине. С большим трудом Гоген возвращается во Францию, дабы устроить большую персональную выставку.
До самого последнего момента он был уверен, что его ожидает триумф. Ведь он привез с Таити несколько десятков поистине революционных картин – так до него не писал еще ни один художник. «Вот теперь я узнаю, было ли с моей стороны безумием ехать на Таити».
И что же? Равнодушные, презрительные лица недоумевающих обывателей. Полный провал. Он уехал в далекие края, когда посредственность отказалась признать его гений. И надеялся по возвращении предстать во весь рост, во всем своем величии.
Пусть мое бегство – поражение, говорил он себе, но возвращение будет победой. Вместо этого возвращение нанесло ему лишь новый сокрушительный удар.
Обратите внимание
В газетах картины Гогена назвали «измышлениями больного мозга, надругательством над Искусством и Природой». «Если хотите позабавить своих детей, пошлите их на выставку Гогена», – писали журналисты.
Друзья Гогена всячески уговаривали его не поддаваться естественному порыву, не уезжать тотчас обратно в Южные моря. Но тщетно. «Ничто не помешает мне уехать, и я останусь там навсегда.
Жизнь в Европе – какой идиотизм!» Он будто бы позабыл обо всех тех лишениях, которые еще недавно испытывал на Таити. «Если все будет в порядке, я уеду в феврале.
И тогда я смогу закончить свои дни свободным человеком, мирно, без тревоги за будущее, и не надо больше воевать с болванами… Писать не буду, разве что для своего удовольствия. У меня будет деревянный резной дом».
Невидимый враг
В 1895 году Гоген снова уехал на Таити и снова поселился в столице. Вообще-то он собирался в этот раз на Маркизские острова, где надеялся найти более простую и легкую жизнь. Но его мучила все та же так и не долеченная болезнь, и он выбрал Таити, где, по крайней мере, была больница.
Болезнь, нищета, отсутствие признания, эти три составляющие злым роком висели над Гогеном. Оставленные для продажи в Париже картины никто не хотел покупать, а на Таити он и вовсе никому был не нужен.
Окончательно сломило его известие о внезапной смерти девятнадцатилетней дочери – возможно, единственного существа на земле, которое он по-настоящему любил. «Я до того привык к постоянным несчастьям, что первое время ничего не чувствовал, – записал Гоген.
– Но постепенно мой мозг ожил, и с каждым днем боль проникала все глубже, так что сейчас я совершенно убит. Честное слово, можно подумать, что где-то в заоблачных сферах у меня есть враг, который решил не давать мне ни минуты покоя».
Здоровье ухудшалось с той же скоростью, что и финансовые дела.
Язвы распространились по всей больной ноге, а затем перешли и на вторую ногу. Гоген втирал в них мышьяк, до самых колен обматывал ноги бинтами, но болезнь прогрессировала. Потом у него вдруг воспалились глаза. Правда, врачи уверяли, что это не опасно, но писать он в таком состоянии не мог.
Важно
Только подлечили глаза – нога разболелась до того, что он не мог ступать на нее и слег. От болеутоляющих он тупел. Если же пробовал подняться, начинала кружиться голова, и он терял сознание. Временами поднималась высокая температура. «Невезение преследует меня с самого детства.
Я никогда не знал ни счастья, ни радости, одни напасти. И я восклицаю: «Господи, если ты есть, я обвиняю тебя в несправедливости и жестокости». Понимаешь, после известия о смерти бедняжки Алины я больше ни во что не мог верить, лишь горько смеялся. Что толку от добродетелей, труда, мужества и ума?»
Люди старались не подходить к его дому, думая, что у него не только сифилис, но и неизлечимая проказа (хотя это было не так). Вдобавок ко всему его стали одолевать сильнейшие сердечные приступы. Он страдал от удушья и харкал кровью.
Казалось, он действительно был подвержен какому-то страшному проклятию.
В это время, в перерывах между приступами головокружения и невыносимых болей медленно создавалась картина, которую потомки назвали его духовным завещанием, легендарная «Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?».
Жизнь после смерти
О серьезности намерений Гогена говорит тот факт, что принятая им доза мышьяка была просто убойной. Он действительно собирался покончить собой.
Укрылся в горах и проглотил порошок.
Но именно слишком большая доза помогла ему выжить: организм отказался ее принять, и художника вывернуло. Обессиленный Гоген уснул, а, проснувшись, кое-как дополз до дома.
Гоген молил бога о смерти. Но вместо этого – болезнь отступила.
Он решил построить большой и удобный дом. И, продолжая надеяться, что парижане вот-вот станут покупать его картины, взял очень большой кредит. А чтобы расплатиться с долгами, устроился на нудную работу мелким чиновником. Снимал копии с чертежей и планов и инспектировал дороги. Эта работа отупляла и не давала заниматься живописью.
Все изменилось внезапно.
Как будто где-то на небесах вдруг прорвало плотину невезения. Внезапно он получает из Парижа 1000 франков (кое-что из картин, наконец, было продано), отдает часть долга и оставляет службу.
Внезапно он находит себя как журналист и, работая в местной газете, достигает на этом поприще достаточно ощутимых результатов: играя на политическом противодействии двух местных партий, поправляет свои финансовые дела и возвращает себе уважение местных жителей. Ничего особенно радостного, правда, в этом не было. Ведь свое призвание Гоген по-прежнему видел в живописи.
А из-за журналистики великий художник на два года был оторван от холста.
Совет
Но внезапно появился в его жизни человек, который сумел хорошо продавать его картины и тем самым буквально спас Гогена, позволив снова заняться своим делом. Звали его Амбруаз Воллар.
В обмен на гарантированное право приобретать не глядя не меньше двадцати пяти картин в год по двести франков каждая, Воллар стал платить Гогену ежемесячный аванс в триста франков. А также за свой счет снабжать художника всем необходимым материалом. О таком соглашении Гоген мечтал всю жизнь.
Получив, наконец, финансовую свободу, Гоген решил осуществить свою старую мечту и переехать на Маркизские острова.
Казалось, все плохое закончилось. На Маркизских островах он построил новый дом (назвав его не иначе как «Веселый дом») и зажил так, как давно хотел жить. Коке много пишет, а в остальное время проводит в дружеских застольях в прохладной столовой своего «Веселого дома».
Однако счастье было недолгим: местные жители втянули «прославленного журналиста» в политические интриги, начались проблемы с властями, и в итоге он и тут нажил себе множество врагов. Да и болезнь Гогена, которая было присмирела, опять постучалась в дверь: сильная боль в ноге, перебои сердца, слабость. Он перестал выходить из дому.
Вскоре боли стали невыносимыми, и Гогену в очередной раз пришлось прибегать к помощи морфия. Когда он увеличил дозу до опасного предела, то, боясь отравления, перешел на опийную настойку, от которой его все время клонило в сон. Он часами сидел в мастерской и играл на фисгармонии. А немногие слушатели, собравшись на эти щемящие звуки, не могли удержать слез.
Когда он умер, на тумбочке возле кровати стоял пустой флакон из-под опийной настойки. Возможно, Гоген, нечаянно или намеренно, принял чрезмерно большую дозу.
Через три недели после его похорон местный епископ (и один из нажитых Гогеном врагов) отправил начальству в Париж письмо: «Единственным примечательным событием здесь была скоропостижная кончина недостойного человека по имени Гоген, который был известным художником, но врагом Господа и всего благопристойного».
Для получения подробной информации о жизни Поля Гогена обратитесь к блог-книге «Гоген в Полинезии», опубликованный на Переменах.
Вечное бегство Поля Гогена
Хотите получать интересные статьи на email каждое утро и расширять кругозор? Присоединяйтесь к Eggheado!
Жизнь Поля Гогена — это бегство. Маниакальное бегство от цивилизации.
Автопортрет
Поль Гоген родился в Париже 7 июня 1848 года. Его отец, Кловис Гоген, был журналистом в отделе политической хроники, мать, Алина Мария, была родом из Перу из богатой семьи.
В 1849 году, после неудавшегося антимонархического переворота, Кловис, не чувствуя себя в безопасности на родине, решил покинуть Францию. Вместе с семьей он погрузился на судно, идущее в Перу, где намеревался осесть в семье своей жены Алины и открыть собственный журнал. Этим планам не суждено было сбыться. По пути в Южную Америку Кловис умер от сердечного приступа.
Таким образом, до семилетнего возраста Поль жил в Перу и воспитывался в семье матери. Впечатления детства, экзотическая природа, яркие национальные костюмы, беззаботная жизнь в поместье дяди в Лиме остались в его памяти на всю жизнь, сказавшись в неуемной жажде путешествий, в тяге к тропикам.
Франция, куда он вернулся с матерью в 1855 году, так и не стала ему домом. Иначально тут он устроился биржевым дельцом. Живопись — всего лишь хобби.
“Кафе в Арле” 1888Обратите внимание
Все началось просто: он бросил работу. Биржевому маклеру Полю Гогену надоело заниматься всей этой суетой. К тому же в 1884 году Париж погрузился в финансовый кризис. Несколько сорванных сделок, пара громких скандалов — и вот Гоген на улице.
Впрочем, он давно уже искал повод погрузиться с головой в живопись. Превратить это свое давнее хобби в профессию.
Конечно, это была полнейшая авантюра. Во-первых, Гогену было далеко еще до творческой зрелости. Во-вторых, новомодные импрессионистские картины, которые он писал, не пользовались у публики ни малейшим спросом. Поэтому закономерно, что через год своей художнической “карьеры” Гоген уже основательно обнищал.
“Шьющая женщина” 1880
В Париже стоит холодная зима 1885-86 года, жена с детьми уехала к родителям, в Копенгаген, Гоген голодает. Чтобы хоть как-то прокормиться, работает за гроши расклейщиком афиш.
“Что действительно делает нужду ужасной — она мешает работать, и разум заходит в тупик, — вспоминал он позже.
— Это прежде всего относится к жизни в Париже и прочих больших городах, где борьба за кусок хлеба отнимает три четверти вашего времени и половину энергии”.
“А, ты ревнуешь?” 1892Именно тогда у Гогена возникла идея уехать куда-нибудь в теплые страны, жизнь в которых представлялась ему овеянной романтическим ореолом первозданной красоты, чистоты и свободы. К тому же он полагал, что там почти не надо будет зарабатывать на хлеб. Но это случилось не сразу.
В 1889 году, основательно изучив Библию, он написал четыре полотна, на которых изобразил себя в образе Христа. Он не считал это богохульством, хотя признавал, ч то их трактовка спорна. По поводу особо скандального полотна “Христос в Гефсиманском саду” он писал: “Эта картина обречена на непонимание, поэтому я вынужден надолго её спрятать”.
“Христос в Гефсиманском саду” 1889“Желтый Христос” 1889Автопортрет с “Желтым Христом”
Испытывая с детства, проведённого в Перу, тягу к экзотическим местам и считая цивилизацию “болезнью”, Гоген, жаждущий “слиться с природой”, в 1891 году уезжает на Таити, где проживал в Папеэте и где в 1892 году пишет целых 80 полотен.
“А, ты ревнуешь?” 1892
После кратковременного (1893—1895) возвращения во Францию, из-за болезни и отсутствия средств он навсегда уезжает в Океанию — сначала на Таити, а с 1901 года на остров Хива-Оа (Маркизские острова), где берёт себе в жены молодую таитянку и работает в полную силу: пишет пейзажи, рассказы, работает журналистом.
Интересно, что на многих Таитянских лучших полотнах художника изображена именно 13-летняя Техура, которую её родители охотно отдали в жёны Гогену.
Важно
Частые и беспорядочные связи с местными девушками привели к тому, что Гоген заболел сифилисом. Дожидаясь Гогена, Техура часто оставалась лежать целый день на кровати, иногда в темноте. Причины её депрессий были прозаичны — она мучилась подозрениями, что Гоген решил навестить проституток.
“Больше никогда” 1897
Несмотря на болезни, бедность и депрессию лучшие свои работы Гоген написал именно там. Наблюдение над реальной жизнью и бытом народов Океании сплетаются в них сместными мифами.
На больших плоскостных полотнах он создаёт статичные и контрастные по цвету композиции, глубоко эмоциональные и одновременно декоративные.
Когда ему исполнилось сорок семь (в 1895 году) он уже окончательно и навсегда перебрался в Полинезию, на Таити. Однако на этот раз жизнь на острове не заладилась.
Гоген поссорился с новой колониальной администрацией и поэтому никак не мог устроиться на работу. Накопленные деньги быстро закончились. Оставалось только писать картины и отсылать их во Францию в надежде на продажу.
Но меценаты не особо интересовались гогеновским творчеством, и художник погряз в долгах.
“Забава злого духа” 1894
“У меня нет даже куска хлеба, — писал Поль приятелю Даниелю Монфреду осенью 1897 года, — чтобы восстановить силы. Поддерживаю себя водой, иногда плодами гуавы и манго, которые сейчас поспели, да еще пресноводными креветками”. Гогена душила депрессия, и он решил покончить жизнь самоубийством. Но перед смертью ему хотелось написать последнюю картину, которая стала бы духовным завещанием.
“Я думаю, — обращался художник к Монфреду, — что это полотно… превзойдет все предыдущие… Я вложил в него… всю свою энергию, всю страстность”. К концу декабря 1897 года работа “Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?” была готова. А в первых числах января 1898-го Гоген взял коробочку с мышьяком и отправился в горы. Там он решил умереть.
“Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?”
Однако художник переусердствовал — он принял слишком большую дозу яда, которая спровоцировала безостановочную рвоту. Благодаря ей Гоген спасся. Несостоявшийся самоубийца промучился всю ночь, но остался жив. Наутро он, качаясь, добрел до своей хижины и заснул, а когда проснулся, то ощутил забытую жажду жизни.
В 1898 году судьба сжалилась над Гогеном: картины потихоньку стали продаваться, ему удалось устроиться на работу делопроизводителем в Управление общественных работ. Все свободное время художник проводил за мольбертом. Начался новый этап творчества: Гоген создал цикл картин, тематически близких к «Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?», но в иной, солнечной палитре.
“Две девушки”
1899
заключаются в разнообразии стилей и методов их воплощения в работах художника.
“Настурции и георгины в корзине” 1884Совет
Начало творческого пути Гогена было связано с импрессионизмом. Но максималистский характер живописца с течением времени вошел в противоречие с европейской сдержанностью и чрезмерной, по его мнению, цивилизованностью этого художественного направления.
Гоген стремился удалиться от цивилизации и обрести ощущение рая на земле не в переносном, а в прямом смысле.
Одной из особенностей творчества Гогена стало сотворение им в своих работах новой реальности, главную роль в которой играл цвет.
Часто художник вполне сознательно избегал изображать тени, которые в работах импрессионистов играли значительную роль. Свою мысль художник выражал через цвет, четко очерченные фигуры и сдержанную композицию.
“Спящий Кловис” 1884
Картина Гогена «Спящий Кловис» выполнена им в импрессионистической манере, о чем свидетельствует техника письма. Но уже в этой картине мы видим насыщенные цвета, находящиеся в конфликте с изображением спящего сына художника и создающие ощущение тревоги.
“Натюрморт со щенятами” 1888
В «Натюрморте со щенятами» Гоген вполне сознательно идет на нарушение пропорции. Щенки, хоть и находятся на заднем плане картины, все же кажутся чрезмерно маленькими по сравнению с фруктами и посудой. Тени на картине практически отсутствуют. В целом полотно оставляет впечатление детской непосредственности и даже наивности.
“Предки Техаманы (Мерхай Метуа Но Техамана)” 1893
Некоторые работ Гогена посвящены его таитянской жене Техуре. Полотно «Предки Техаманы» Гоген написал по памяти, будучи во Франции. Здесь художник воплотил образ еще не изгнанной из Эдема Евы, тесно связанный для него с воспоминаниями о существовании на божественных островах Полинезии.
“Чудесный источник (Наве Наве Моэ)” 1894
Для картины «Чудесный источник» характерны мечтательные цветовые переходы, множество оттенков красного, некоторая таинственность и даже загадочность. Например, что это там, на горизонте: возвышающаяся гора или корзина с фруктами, один из которых поднесла к губам сидящая на переднем плане женщина?
Особенности творчества Гогена включают в себя и его увлечение культурой народов далеких от цивилизации.
“Две бретонки на берегу моря” 1889Обратите внимание
Именно это увлечение и привело Гогена в Бретань, которая в 1888 году была глухой французской провинцией. К этому периоду относится картина «Две бретонки на берегу моря», в которой явно прослеживаются черты примитивного искусства.
“Рынок” 1892
Привлекая своими работами внимание к примитивному искусству, Гоген стал фактическим первопроходцем в этом направлении.
Это искусство стало модным в Европе только в начале ХХ века, когда им заинтересовались и стали активно продвигать Матисс и Пикассо. Гогена всегда привлекало искусство Древнего Египта.
В его картине «Рынок» совершенно явно влияние египетских фресок. А полотно «Варварские сказания» — зримое воплощение таитянских легенд.
“Варварские сказания” 1902
Работы Гогена позднего периода его творчества — нечто среднее между абстрактной живописью и натурализмом. Гоген всегда охотно писал с натуры, но очень сильно в нем было развито стремление к созданию стилизованных декоративных и даже абстрактных форм и образов. В этом заключается еще одна особенность творчества Гогена.
Формированию этой особенности способствовало то, что в свое время Гоген сильно увлекся японской графикой. Плавность линий, цвет и форма, воспринимаемые почти как музыкальные звуки, — характерные черты японских графических изображений.
Картины Гогена, где имеется изображение воды, лучше всего иллюстрируют это увлечение художника.
“Купание” 1892
Фон на полотне «Купание» — это филигранно выписанные волны, увенчанные белой пеной и как будто специально украшенные листьями и цветами, плывущими по ним.
Важно
Слава пришла к художнику после смерти, когда в 1906 году в Париже было выставлено 227 его работ. Влияние творчества Гогена на искусство XX века бесспорно.
Жизнь Гогена легла в основу романа Сомерсета Моэма «Луна и грош». В нём описывается простой английский брокер Чарльз Стрикленд, бросивший семью, работу и дом, для того чтобы заниматься живописью.
Eggheado— это познавательная статья к завтраку.
